Все эти распоряжения привели к тому, что 24 мая (через 9 дней) вооруженная группа жителей х. Авалова (по рапорту старшины Хестанова – около 50 человек), выражаясь современным жаргоном «совершила наезд» на осьбогатырцев. Т.е. приехали на хутор верхом и на подводах и потребовали освободить «сад» Шевхужева, запретили пахать и сеять, а накошенное сено угрожали забрать. Надо отметить, что последнюю угрозу аваловцам удалось осуществить - сено они все же забрали. О случившемся старшина с. Больше-Осетинского на следующий же день отрапортовал атаману и просил принять меры «чтобы не произошел какой-либо несчастный случай». Атаман во избежание разрастания конфликта предупредил старшину Кунова о «недопущении самовольства» и в дальнейшем стал более осторожно подходить к этой проблеме.
В то же время (28 мая), Асхад Кунов направил атаману два рапорта, к одному и них он приложил протокол составленный на Василия Кулова и записку. Смысл этих документов был в том, чтобы довести до сведения атамана, что осьбогатырцы не подчиняются его указаниям и что они есть большевики, тем самым подвигнуть атамана к решительным действиям против «общего врага».
В одном из этих рапортов (№ 22 см. стр. «Документы») старшины Кунова содержатся интересные сведения по истории земельных отношений на Моздокских хуторах, о том, что в 1911 году в Больше-Осетинском и Пиевском селениях состоялось распределение земель по хуторам и т.д. Не менее интересным является Прошение (от 6 июня ) Атаману отдела от имени Василия Кулова и Тита Дамизова (надо полагать эти двое явились главными инициаторами переселения на Невольку). В нем просители пытаются доказать атаману законность образования х. Ось-Богатырь, ссылаются на принятые решения, указывают когда был образован новый хутор и т.д. К Прошению приложен Приговор Больше-Осетинского правления, но не то тот на который ссылаются авторы прошения, а составленный недавно (21 апреля) видимо в качестве доказательства что сельское общество согласилось принять жителей х. Сенькина в свою среду (см. стр. «документы» на сайте). Собственно говоря, эти два документа наиболее содержательные в плане информации об образовании хутора х. Ось-Богатырь, остальные материалы архивного дела, большей частью характеризуют развитие конфликта вокруг спорных земель.
Попытка напугать осьбогатырцыев результатов не дала. Надежды на их быстрое изгнание не оправдывались, конфликт перешел в стадию разбирательств. Можно понять и атамана отдела, несмотря на то, что он однозначно был за аваловцев в этом споре, он не желал, чтобы на вверенной ему территории из-за куска земли разгорелась межнациональная война. Силой решить вопрос, не имея на то достаточно оснований, он также опасался. Надо отметить, за хуторских осетин (несмотря на то, что их «записали» в большевики) было кому заступиться даже в самых верхах Добровольческой армии. Как известно, осетины играли значительную роль в белом движении на Кавказе. Благодаря стараниям поверенного в делах Больше-Осетинского общества Елоева о земельном споре в выгодном для осетин свете стало известно и Войсковому правительству и Правителю Осетии полковнику Абаеву. Последний, в своем письме (от 25 июня) рекомендовал полковнику Портянко «не чинить препятствия осетинам селиться на указанном месте» до размежевания общего надела осетин и черкесов. На что атаман с плохо скрываемым раздражением ответил, что селения Ось-Богатырь во вверенном ему отделе нет и не было, а есть «осетины хутора Сенькина, вторгнувшиеся во владения наделом х Авлова Кабардинского общества» (11).
Функции полицмейстера на хуторах исполнял Хоруев Ефим Николаевич назначенный заведующим 3-м участком городской стражи. Он по поручению начальника стражи в первой половине июня дважды выезжал со своими помощниками и со старшиной Куновым на х.Ось-Богатырь проводить дознание (5 и 13 июня). Второй раз его сопровождал сам начальник городской стражи Паневкин. В результате было составлено 2 протокола, из которых следовало что всего на землю х. Авалова переселилось 12 дворов сенькинцев, дворы переселенцев «расположены среди посевов, причем последние беспощадно уничтожаются как переселившимися, так и их скотом. Посевы выкашиваются, а часть просто уничтожается. В общем, произвол беспримерный. Захвачен сад Шамо Шевхужева где вырублены деревья до основания, а на месте их разведен сад – огород» (12). Площадь под постройками занимает 40 кв. десятин. Кроме этого, еще до образования хутора Ось-Богатырь некто Хаджимет Джалаев вспахал на этом месте 2,5 десятины, «из них 1/2 десятины была самовольно занята огородом жителя хутора Сенькина …. Все переехавшие себя в самовольном захвате земли Аваловцев не признают».
Как выяснилось далее (из Акта, см Документы 9), под «посевами» – составители протоколов подразумевали траву, которая росла на пастбище, а «сад» Шевхужева представлял собой несколько деревьев вербы и белолистки выросших у Невольки (13).
В июне, на имя атамана от Асхада Кунова по заявлению Ш. Шевхужев поступил еще один Приговор селения Кабардинского, в котором изложены были еще несколько доводов причислить переселенцев к большевикам: «шурин Геду Ремизова (Тита Дамизова-прим мое АМ) проживающий на хуторе Сенькина до вступления большевиков служил в Красной Армию и делал приют таковым и они творили большие безобразия, делали вред населению х. Авалову, даже ворвались в х.Авалов спрашивал где живет Шевхужев захватив его больным обобрали его, пострадали и другие жители х. Авалов. Хутор Сенькина находится в 4 верстах от х. Авалова, который мы считаем необходимым под надзором администрации и указанных лиц причастных к большевизму привлечь к ответственности, ввиду того что по приходу Добровольческой армии мост сорвали чем показали себя в деле большевизма».
Этот и другие Приговоры и Рапорты о причастности осьбогатырцев к большевизму направлялись Управлением отдела в находящийся в Моздоке Контрразведочный пункт Отдела контрразведки войска, где принимались решения по подобным делам. Таким образом, предполагалось избавиться от части переселенцев, а прочих запугать, обложить штрафами и всячески притеснять чтобы побудить к освобождению участков, ранее относившихся к общественным землям х. Авалова.
В том же июне атаман отдела назначил специальную комиссию (14), в задачи которой входило разрешить следующие вопросы:
1) Законность или незаконность переселения жителей хутора Сенькина на хутор Авалова;
2) Разграничить между всеми хуторами землю 141 участка;
3) Определить убытки от самовольного переселения хуторян Сенькина на землю Аваловского хутора;
4) Впредь до разбора этого дела всякое переселение должно быть воспрещено;
Обратите внимание, что в п. 3 атаман уже определил незаконность «переселения жителей х.Сенькина на землю Аваловского хутора», так что комиссии оставалось только подтвердить факт самовольства. Что, собственно говоря, и было сделано.
Назначенная атаманом комиссия во главе с В. Ордановским, в результате, составила 25 июня Акт, в котором определила: «Поселение жителей х. Сенькина на земли жителей Авалова признать безусловно незаконным, так как у них нет на это ни разрешение власти ни согласия Аваловцев». Любопытно то, что комиссию совсем не смутил тот факт, что у Аваловцев тоже нет никаких решений властей, и прочих каких либо «документальных данных» о том, что указанная земля относится к их хутору и даже о том, что 4 хутора в 1917 году выделились из Больше-Осетинского общества.
На самом деле, единственно документально подтвержденным и общеизвестным фактом было то, что данная земля входит в надел Больше-Осетинского селения. Тем не менее, комиссия признала что участок, на котором расположился х.Ось-Богатырь, принадлежит х. Авалову, и разграничивать его нет необходимости. Чтобы как-то обосновать эти выводы, Ордановский –главный составитель этого акта, ссылается на «статистические данные» в «Терский календаре на 1915 год» (15), в котором за хутором Аваловым записано 1640 десятин земли.
Действительно, в приложении к «Терскому календарю на 1915 г», на стр. 72-76 перечислены хутора входящие в Больше-Осетинское селение с указанием количества дворов, жителей и земельных наделов (16). Сведения, на которые ссылался Ордановский, подтверждали лишний раз, что земля была распределена Больше-Осетинским обществом между хуторами, чего не оспаривала не одна из сторон, но как доказательство безусловных прав жителей х. Авалова на участок занятый «осьбогатырцами», прямо скажем, они годились мало. Формулировка, приведенная в Акте со ссылкой на Терский календарь, могла разве что произвести впечатление на прочих малограмотных членов комиссии, придать некую «основательность» принятым решениям (Акт комиссии смотри в разделе «Документы» сайта).
Надо отметить, атаманом отдела была предпринята попытка примирить два общества (Больше-Осетинское и Кабардинское). Правда – очень своеобразная, путем зачисления всех в казаки. Заодно, он видимо решил, немного расширить резерв Добровольческой армии. В конце июня он направил Ордановскому, который был назначен по совместительству еще и начальником 3-го участка вместо Майсакова, записку: …полагаю возможным положить конец этой вражде и установить добрые отношения между черкесами и осетинами причислить которых как и других к войсковому сословию при этом и землепользование их будет урегулировано, а потому поручено Вам предложить этот вопрос на обсуждение обществ при полном сходе …. При желании остаться на прежнем положении необходимо теперь же разграничить землю между Кабардинским и Большеосетинским обществом. Для чего нужен землемер, расходы по командированию которого общества должны принять на свои средства и постановить об этом в приговоре, а я тогда войду с соответствующим ходатайством о командировании землемера.
Относительно акта составленного комиссией, атаман высказался не очень определенно, слов о необходимости выселения сенькинцев не было, буквально было написано: «впредь до нового распределения надела, земля, находящаяся в пользовании кабардинского общества должна оставаться в распоряжении этого общества и ... на ней осетинам захватывать пахоту и посевы строго воспрещено».
Очень важным является последний абзац записки: «К самовольно поселившимся там жителям хутора Сенькина должно быть предъявлен иск в суде по убыткам, понесенным хутором Аваловым кои исчислены в акте, составленном комиссий от 26 июня сего года». Собственно говоря, именно судебного, а не административного решения спора просили от атамана «осьбогатырцы».
Июль, август и начало сентября прошли без каких либо эксцессов между спорящими сторонами. Во всяком случае, из нескольких документов, которые пополнили архивное дело за этот период, видно только что: не смотря на категорический запрет что-либо строить Тимофей Татаров назначенный старшим на х. Ось-Богатырь со своими помощниками продолжал «на тихую» достраивать колодец. Этот факт не остался незамеченным со стороны старшины А. Кунова, о чем он тут же доложил атаману. Кроме этого, в деле - два приговора селения Кабардинского, в которых оно отказалось записываться в войсковое сословие и согласилось, чтобы прислали землемера для разграничения земель. Этого следовало ожидать - даже в самые сложные времена когда решался вопрос о полном лишении хуторян земли (читай ст. «Земельный вопрос. Казаки против хуторян» на сайте) общество кабардинцев-магометан отказывалось вступать в казачество. Осетины предпочли отмолчаться по этому вопросу, за что поучили строгое предупреждение от атамана.
Вновь конфликт обострился 20 сентября. Аваловцы решились на новые активные действия по вытеснению переселенцев. Они принялись распахивать землю вокруг нового хутора в непосредственной близости от построек. Возмущенные осьбогатырцы доложил об этом старшине Хестанову. Тот составил сельский Приговор и с рапортом от 23 сентября направил атаману:
«Кабардинцы магометане поделили земли вокруг хуторов и приступили к их распашке включая даже дворы. Считая это обидным для поселившихся так как они по распашке остаются среди распаханной земли ……. имея других вольных земель приступают к распашке вокруг хутора злоумышляя этим нам осетинам …… просим о предупреждении и прекращении кабардинцами распашки…».
То, что это делалось намеренно против осьбогатырцев не вызывает сомнения, ведь эти земли, кроме участка Шамо Шевхужева, относились к общественным пастбищам и сенокосам и ранее не распахивались. Описанный в акте случай с Хаджиметом Джалаевым (которой кстати не был коренным жителем х. Авалова), неудачно вспахавшим 2,5 десятины, был скорее исключением.
Ознакомившись с рапортом Хестанова встревоженный атаман пишет «экстренную» записку начальнику 3-го участка Ордановскому: «во избежание могущих быть на этой почве столкновений предлагаю вам теперь же выехать на место…..». Еще он просит объявить аваловцам, что «будет командирован землемер за счет общества для размежевания земель. В тот же день атаман отдела направил рапорт в Войсковое правительство с просьбой прислать землемера.
Ордановский, видимо, был в курсе происходящего, поэтому он еще до выезда на хутор (24 сентября), отписал в своем рапорте атаману: «Жители кабардинского сельского общества распахивают свою землю, на которую притязания имеют Сенькинцы самовольно поселившиеся на землю хутора Авалова того общества, и никакой самовольной распашки не производят…».
Через несколько дней (3 октября) видимо побывав на месте Ордановский пишет атаману отдела: «В дополнение рапорта от 24 минувшего сентября за №83, доношу, что жители Кабардинского общества х. Авалова распахивают под озимые посевы свою землю, на которую самоуправно поселились Сенькиновцы. Дворы самовольщиков они не трогают и оставили им свободными выезд и въезд».
После этого атаман несколько успокоился, он отписал старшине Хестанову слово в слово доводы Ордановское и, в том числе, довольно циничное замечание последнего о «свободном выезде и въезде». Еще он приказал объявить обществу, «что на днях Войсковым правительством будет командирован землемер для размежевания земли среди Больше-Осетинского общества и Кабардинского за счет этих обществ».
На этом, можно сказать, самом интересном месте, архивное дело заканчивается. Как развивались события далее – можно только предполагать. Что произошло с обвиненными в большевизме переселенцами, были они репрессированы или нет войсковой контрразведкой не известно. До начала зимы оставалось пара месяцев, а в конце зимы Добровольческая армия спешно покинула Моздок. Власть снова поменялась….
Надо отметить, что хуторские крещенные черкесы в этом споре или конфликте какого либо заметного участия не принимали , хотя их представители то же ставили свои подписи под приговорами Больше-Осетинского правления. Впоследствии, уже при Советской власти, как известно, большинство жителей хутора Азаниев (Ось Богатырь + Новый Хохлачев) составили православные черкесы, но на первых порах, как мы видим из материалов дела, основатели хутора осетины-цайта из х. Сенькина, что называется «отдувались по полной» (прошу прошения за эту шутку).
Завершая эту главу, посвященную основанию хутора Ось-Богатырь (Азаниева) мне бы хотелось предостеречь молодых читателей от того, чтобы давать какие-то нравственные оценки действующим лицами описанного конфликта, так сказать, с позиции сегодняшнего дня. Во-первых, потому что вы все сегодня сыты, обуты и одеты, а, как известно: сытый голодного не разумеет. Во-вторых, люди, о которых я пишу, действовали в рамках этических норм существовавших 100 лет назад, а события происходили в разгар гражданской войны на Кавказе, почитайте, что творилось в других местах. В – третьих, каждая из сторон была права (т.е. имела серьезные основания так поступать), и пыталась защитить благополучие своих детей, близких, односельчан и поэтому все они заслуживают нашего уважения.
Из-за этой истории между двумя хуторами (Ось-Богатырь и Авалов) некоторые время сохранялись не очень дружелюбные отношения. Но наступившие новые времена все изменили и все прежние распри стали совершенно не актуальны. В конечном счете, земли хватило всем.
Хутор Ось-Богатырь так и остался на своем месте, а потомки основателей хутора и по сей день живут в нашем селе.
В заключении мне осталось только перечислить фамилии основателей (17) хутора - это:
Василий Кулов, Тит Домизов, Тимофей Татаров, Яков Домизов, Иван Домизов, Матвей Кулов, Сергей Бургалов, Матвей Бургалов, Семен Сазонов, Михаил Сазонов, Иван Сазонов, Николай Сакаев, Семен Тумаров (18).
_______________________________________________________________________
(10) ЦГА РСО-А, фонд 23, оп. 1, д. 16.
(11) там же
(12) там же
(13) Уже в наше время, из-за того что, с началом перестройки канал забросили, берега Невольки обильно заросли этой самой белолисткой. По-научному этот вид называется Тополь белый или Тополь серебристый.
(14) ЦГА РСО-А, фонд 23, оп. 1, д. 16. Приказ по Моздокскому отделу №125 от 15 июня 1919 года, параграф 2.
(15) Для тех, кто не знает: Терский календарь – ежегодный толстый сборник около (400-500 стр.) издававшийся областным статистическим комитетом, где кроме собственно календаря, различных дат, адресов и прочих интересных вещей публиковалось статистическое обозрение Терской области. Практически, все тома этого сборника сейчас находятся в свободном доступе в Интернете (спасибо всем кто их оцифровал и поместил в сеть!). Я несколько раз внимательно просмотрел календарь за 1915 год и нигде не нашел данных, о которых написано в Акте. После очередных раздумий на эту тему я, наконец, вспомнил, что к некоторым томам Терского календаря существовали приложения в виде отдельных книг. В основном, это были списки населенных мест области. Целенаправленные поиски сразу дали результат. Книга под названием «Список населенных мест Терской области (По данным к 1–му июля 1914 г)» - приложение к «Терскому календарю» на 1915 год, оказывается, тоже оцифрована и размещена на нескольких сайтах в сети. Я скачал ее с краеведческого сайта http://king13.ucoz.ru. Вот так, порой, обнаруживаются интересные документы.
(16) сведения по моздокским хуторам из этой книге я размещу для удобства читателей моего сайта на стр. «историческая статистика».
(17) Фамилии, имена и даже отчества основателей хутора Ось-Богатырь можно найти в архивных документах размещенных на сайте в разделе «Документы 9»
(18) Кроме этих лиц, в состав Больше-Осетинского общества были приняты Петр Цокоев и Ефрем Шавтилов, но в числе переселенцев в документах дела они не упоминаются
